Фрегат "Зеленая Мурена". Судовой журнал.

Объявление

Мы переехали. Новый форум

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Мифы про пиратов

Сообщений 1 страница 9 из 9

1

Черная повязка на глаз — отличительная особенность многих пиратов на самом деле является самой обыкновенной туфтой. Никаких исторических свидетельств того, что пираты с поврежденными глазами закрывали их черными повязками до сих пор не найдено ни одного!

Однако такие повязки стали характерным признаком пиратов, изображенных в романах и фильмах ХХ столетия. Например, в «Черном лебеде» (1942 г.) и в «Пиратах кровавой реки» (1962 г.) отъявленные негодяи носят на глазу такую повязку. В иллюстрациях к роману «Остров сокровищ» и кинофильме по этому роману оба глаза Слепого Пью закрыты черными повязками.

2

Большинство из нас при слове «пират» сразу рисует в воображении хмурого головореза в разноцветном одеянии, с платком-банданой на голове и серьгой в ухе. На самом деле, настоящие пираты выглядели совсем по-другому.

Обычно все моряки носили примерно одинаковую одежду, независимо от того, служили они на пиратских кораблях или купеческих и военных судах. До появления в XIX веке ткацких фабрик одежда была очень дорогой, и большинство моряков имели лишь один ее комплект, который носили не снимая, пока он не приходил в полную негодность. У пиратов, правда, была некоторая возможность обновить свой гардероб за счет своих жертв, однако сложно сказать насколько реальной такая возможность была: но вряд ли одежда простого моряка, залитая кровью и изрубленная в абордажной схватке была привлекательным трофеем, а дорогую изысканную одежду приравнивали к общим трофеям команды и продавали наравне с остальным награбленным добром в портовых рынках.

В отличие от быстро менявшейся моды в богатых слоях общества одежда моряков изменялась довольно медленно. Обычно моряки ходили босыми. С 1500-х годов они стали носить свободные, мешковатые штаны, обрезанные между коленом и лодыжкой. Это объяснялось вполне конкретными причинами. В башмаках сложнее ходить по скользкой палубе или карабкаться по веревочной лестнице, а короткие и свободные штаны позволяют быстрее двигаться. Кстати, обувь стоила в то время тоже очень дорого.

В хорошую погоду моряки в тропических широтах на борту корабля носили только штаны. Сходя на берег, офицеры и матросы надевали тунику до колен — цельную одежду, напоминавшую длинную рубашку, перепоясанную в талии. В средние века матросы носили аналогичные туники и удлиненные чулки, плотно обтягивающие ноги.

В XVI веке моряки носили очень свободные штаны, называемые «слоппами» (sloops), которые закрывали ноги чуть ниже колен, чулки и тунику до бедер, которая превращалась в рубашку, когда ее заправляли в штаны. На борту корабля капитаны ходили примерно в такой же одежде, как большинство матросов, но, сходя на берег, одевались более изысканно.

3

Пиратский клад

Свое награбленное золотишко и сокровища пираты частенько прятали где только возможно: в тайных пещерах и гротах, зарывали в землю под охраной скелетов. Десятки книг, сотни фильмов, где живописуется либо процесс закапывания, либо еще более животрепещущий процесс поиска и откапывания этих сокровищ. Тысячи наивных искателей приключений перерыли горы земли в поисках пиратского золота. Но разбогатеть пока не удалось ни одному! А все потому, что пираты своих сокровищ никогда не закапывали!

Да, правда, искатели кладов изредка находят сокровища в местах крушения кораблей, но то не припрятанное пиратское золотишко, а испанские казначейские корабли.

Попав в руки врагов пираты иногда пытались купить свою свободу рассказами о спрятанных сокровищах. Однако до сих пор нет ни единого свидетельства, которое подтверждало бы правдивость этих рассказов. Собственно, это вполне объяснимо.

Во-первых, жизнь моряка (и особенно пирата) настолько непостоянна и опасна, что есть очень большой риск никогда больше до припрятанных денежек не добраться. Так зачем тогда их прятать? Не лучше ли прогулять, пока жив? Именно так пираты и поступали и как раз об этом есть масса свидетельств, включая Дефо и Эксквемелина, которые подтверждают, что пираты спускали свои доли сразу же по прибытии в порт и уж если кому и закапывать «пиратское» золото, так кабатчикам и портовым шлюхам.

Во-вторых, существовали более прозаические и серьезные мотивы не прятать сокровища. Дело в том, что любая экспедиция кем-то финансировалась и даже легализовалась специальными каперскими патентами и комиссиями. И те, кем она финансировалась вовсе не были бессребренниками. Вкладывали они свои денежки в надежде получить солидный куш и поэтому припрятывание пиратской добычи было бы этими господами воспринято весьма пессимистично. Дело вполне могло бы кончиться судом или даже убийством (причем случаи такие известны, взять хотя бы темные делишки Моргана и покрывавшего его Модифорда). Поэтому любому пирату приходилось своей добычей всегда делиться со своими спонсорами.

Можно услышать возражение, что, дескать, закапывали пираты свои доли после раздела награбленного. Полноте! Так могут говорить только те, кто совершенно не представляет себе финансовую сторону пиратства. Капитан пиратского судна получал всего лишь две или три доли против рядовых матросов, получавших одну долю. Даже известным и удачливым пиратским капитанам не удавалось скопить каких-либо заметных богатств. Исключения, конечно, были (такие как Морган или Дрейк), но вам хватит пальцев одной руки, чтобы перечислить их. И как раз про этих капитанов доподлинно известно, что своих сокровищ они не закапывали. Почему?

Потому что закапывание сокровищ просто не выгодно! Многие европейские банки имели свои конторы в портах (в том числе и в Новом Свете) и охотно принимали сбережения под свои гарантии и неплохие проценты. Зачем же закапывать то, что может быть выкопано другими, когда можно поместить деньги в банк, где они будут лежать в целости и сохранности, да еще и под проценты? Причем, под легальные проценты

По свидетельству Эксквемелина, который сам был пиратом и долгое время находился в их среде, пираты говорили так: «Поскольку опасности подстерегают нас постоянно, судьба наша очень отличается от судеб других людей. Сегодня мы живы, завтра убиты — какой же смысл нам накапливать и беречь что-либо? Мы никогда не заботимся о том, сколько проживем. Главное — это как можно лучше провести жизнь, не думая о ее сохранении».

Вот поэтому никто из пиратов никаких сокровищ никогда не закапывал. Что вовсе не отменяет художественной и литературной ценности таких литературных произведений, как «Остров Сокровищ».

4

«Разрази меня гром!» — это русский вольный перевод английского выражения «Shiver my timbers».

Впервые это выражение встречается в конце XIX-го века и предполагает выражение удивления или недоверия. Происхождение его, предположительно, связано с сотрясением корабля при ударе о подводную скалу, настолько сильном, что весь корпус корабля начинает вибрировать («shiver»).

Впервые в литературе это выражение встречается у Роберта Льюиса Стивенсона в романе «Остров сокровищ», а позже его скопировали авторы других пиратских романов и фильмов.

Доказательств того, что это живописное выражение использовали настоящие пираты, пока не имеется.

5

Джон Дэвис (John Davis) — вымышленный пират, подвиги, которые ему приписывает Эксквемелин, совершили другие пиратские капитаны.

Дэвис был единственным сыном и наследником английского лорда, но после окончания Ливерпульских мореходных классов он, будучи двадцати одного года от роду, предпочел королевской службе судьбу пирата и на одном из кораблей отца вышел в море на поиски приключений.

Увлекаясь открытием и исследованием новых земель, Дэвис не упускал случая взять на абордаж испанское или французское судно. Он совершил ряд плаваний, которые поставили его имя в один ряд с известными мореплавателями... и пиратами. Так, ему принадлежит честь быть повторным открывателем (после викингов) Гренландии в 1585 году. Во второе плавание в 1586 году он открыл залив Камберленд Баффиновой Земли, подробно обследовал северо-американское побережье и определил точное местонахождение Гудзонова пролива. В третье плавание в 1587 году он вновь обследовал Гренландию, продвинувшись на север до 72° 12′ с. ш. Созданные им точные карты проложили путь для последующих исследователей — таких как Гудзон, Баффин. Проводимые им наблюдения способствовали развитию английского китобойного промысла. Дэвис является изобретателем нескольких навигационных инструментов, в том числе двойного квадранта Дэвиса. Также он автор книг по мореходному делу.

Новую жизнь обрел Джон Дэвис в ныне популярном многосерийном сказочном эпосе «Пираты Карибского Моря», где он под именем Дэви Джонса бороздит моря на проклятом корабле «Летучий Голландец».

6

Артиллерийская дуэль — это непременная составляющая пиратской тактики, во всех фильмах пираты часами с увлечением палят из пушек, проявляя чудеса меткости. То же самое в литературных произведениях. И сегодня так считают многие. Однако, это далеко от истины.

Начнем с того, что история огнестрельного оружия насчитывает всего несколько сотен лет. Остальное время, исчисляемое тысячелетиями, моряки и пираты обходились без пушек. Правда и тогда существовала артиллерия: стрелометы, камнеметы и даже греческий огонь, но эффективность их была удручающе низкой за исключением греческого огня, который был весьма эффективен, но совершенно не подходил пиратам, т. к. сжигал корабли противника дотла.

Первая огнестрельная артиллерия была немногим лучше. Она не оказывала практически никакого влияния на исход морского сражения, во всяком случае, в морских сражениях на нее, как на силу, способную уничтожить вражеский корабль, не полагались. Пушки были громоздки, капризны, неточны, к тому же их перезарядка занимала до нескольких часов. Поэтому, как правило, артиллерией пользовались лишь как прелюдией к абордажу: корабль делал залп с короткой дистанции и дальше, не заботясь о перезарядке, команда шла на абордаж.

У пиратов тактика абордажа была основополагающей, поскольку в их планы входило не уничтожение, но захват судна и тех ценностей, что на нем находились. Регулярные флота также не отказывались от этой тактики, часто разумно предпочитая захватить судно, чем его просто топить.

Постепенно артиллерия совершенствовалась и к началу XVII века стала более подходящей для проведения артиллерийских дуэлей и настоящего морского сражения в нынешнем его понимании, а вместе с пушками появились и корабли, которые были вооружены ими до зубов. Кстати, тот факт, что военные корабли вооружались таким большим количеством пушек также говорит о их невысокой эффективности: количеством пушек пытались скомпенсировать их низкую боевую эффективность, справедливо полагая, что из нескольких десятков ядер некоторые все-же попадут в цель. Обычно применялась тактика, часто называемая «половиной пистолетного выстрела», то есть сближались на весьма короткое расстояние. До этого корабли маневрировали, стараясь выйти в наиболее выгодную позицию для себя и при этом невыгодную — для противника. Этому можно было бы удивиться, если посмотреть в справочник на предельные дальности стрельбы полевой артиллерии европейских армий. Однако дело тут не в предельной дальности, а в вероятности попадания ядра в цель и в вероятности нанесения при этом попадании хоть какого-то урона противнику. Вероятность попадания с качающегося на волнах корабля в корабль противника на дальности в 2000 или даже 1000 метров была весьма малой, а время перезарядки настолько велико, что шанса на второй залп противник мог просто не дать, сблизившись с разряженным бортом корабля и произведя эффективный залп с близкой дистанции.

На крупных боевых кораблях с большим количеством пушек (от 50–60 и выше) огонь вели побатарейно залпами, стараясь при этом не дать залп одновременно всем бортом. За этим даже следил специальный офицер. Дело в том, что где-то со второй половины XVIII века крупные деревянные боевые корабли строились на пределе технических возможностей конструкций, а поскольку каждое корабельное орудие крепилось к борту специальным канатом (брюком), то при одновременном бортовом залпе динамическая реакция отдачи на борт была столь огромной, что весь борт мог отвалиться от нескольких залпов. В более ранние века слаженному бортовому залпу мешали несовершенство запальных приспособлений, когда разброс времени от момента поднесения пальника к запалу и до момента выстрела составлял довольно заметную величину и потому такой проблемы не существовало.

Параллельно с развитием артиллерии стало происходить окончательное разделение флотов на торговый и военный.

Впрочем, все вышесказанное больше относится к жертвам пиратов, чем к самим пиратам. Последним же артиллерийская дуэль была вообще невыгодна, т. к. при артиллерийской дуэли судно жертвы безнадежно портилось, теряло сильно в цене и мореходных качествах, а при особенно «удачном» выстреле могло и вовсе пойти ко дну вместе со всем добром. И тогда прощай нажива! Поэтому, по возможности, пираты пользовались мелкокалиберной артиллерией для стрельбы по парусам и такелажу, а также для картечного залпа перед абордажем. Иногда при преследовании пираты использовали погонные (носовые) пушки, стараясь попасть в руль корабля жертвы, лишив его возможности маневрировать. Если же такой возможности не оказывалось, то морское сражение вообще происходило без единого пушечного выстрела.

Именно поэтому, если вы обратите внимание, при описании пиратской партии всегда точно указывалось количество человек, а не пушек на корабле. Просматривая списки пиратских кораблей можно заметить, что многие корабли были настолько слабо вооружены артиллерией по нынешним представлениям, что непосвященному становится просто непонятно, как можно пиратствовать на корабле без пушек или с 2-3–4 пушками? А вот настоящие пираты придерживались прямо противоположного мнения, полагая, что на перетяжеленном пушками корабле пиратствовать куда более проблематично, чем на быстроходном корабле без пушек.

Таким образом, очевидно, что морская артиллерия довольно долго играла лишь вспомогательную роль в морском сражении, основной тактикой был абордаж, а в древние времена — еще и таран.

7

Очень часто можно услышать и прочесть, что, мол, карибские флибустьеры и даже буканьеры образовали некое сообщество, которое называлось Береговое Братство.

На самом деле никакого «братства» или иной пирaтской организации на Карибах никогда не существовало. Никаких документальных подтверждений о существовании такой организации или что пираты называли себя столь живописными словами до сих пор не найдено.

Впервые упоминание о неких «береговых братьях» появилось в трудах французского историка Шарлевуа. Превратное толкование его работ и послужило толчком к появлению мифического Берегового Братства, которое с начала XIX века успешно кочует из одного приключенческого романа в другой. Однако сам Шарлевуа говорил, описывая разграбление Картахены, о том, что «пираты мошеннически обделили береговых братьев — колонистов, не занимавшихся разбоем и присоединившихся к нам только в этом рейде». Как хорошо видно, обычные колонисты названы береговыми братьями пиратам, в том смысле, что последние сами вышли из среды обычных колонистов.

8

https://dashkov5.ru/

9

https://chechnyatoday.com/news/360198 - здесь можно выиграть по-крупному.